Читайте с удовольствием

Ифриты

Я не видел необходимости в том, чтобы дома было столько прислуги, и поэтому остерегался нанимать их на все время, но рабыня одаривала женщин собственными вещами, которые оставил ей Абд аль-Керим. Возразить по этому поводу мне было нечего; хотя теперь мне предстояло покупать ей взамен новые одежды, в ток числе и столь желанные хабару и йаляк.

Жизнь на Востоке играет с нами злые шутки; сначала все кажется простым, дешевым, доступным. Вскоре все осложняется обязательствами, обычаями, прихотями, и вот оказывается, что ты ведешь существование, достойное паши, которое наряду с сумятицей и беспорядочными расчетами истощает самые толстые кошельки. Еще совсем недавно мне хотелось приобщиться к той настоящей жизни египтян, которая обычно скрыта от глаз иностранцев, но я видел, как мало-помалу тают предназначенные для путешествия средства.

—  Бедное дитя,— сказал я рабыне, попросив объяснить ей, каково положение дел,— если ты хочешь остатьсяв Каире, ты свободна.

Я приготовился к излиянию благодарностей.

   Свободна! — сказала она.— И чем прикажете мне заниматься? Свободна! Куда мне идти? Лучше продайте меня обратно Абд аль-Кериму.

   Но, дорогая моя, не в правилах европейца продавать женщин, получать деньги таким образом бесчестно.

   Как же быть? — сказала она, плача,— Разве я смогу заработать себе на жизнь? Ведь я ничего не умею!

   Может быть, ты пойдешь в услужение к какой-нибудь даме, исповедующей ту же религию?

   Я? В услужение? Ни за что. Продайте меня. Меня купит мусульманин — шейх или паша. Я смогу стать госпожой! Вы хотите со мной расстаться... Отвезите меня на рынок.

Что за необычная страна, где рабы не желают быть свободными!

Однако я знал, что рабыня права, ибо я уже хорошо разбирался в нравах мусульманского общества и не сомневался в том, что положение невольников ничуть не лучше участи бедных египтянок, которых используют на самых тяжелых работах, или тех несчастных женщин, которые делят нужду с нищими мужьями. Предоставить ей свободу означало бы обречь ее на самое тяжелое положе- ! нже, возможно, и на бесчестье, а я чувствовал моральную ответственность за ее судьбу.

   Раз ты не хочешь оставаться в Каире,— сказал я ей в конце концов,—тебе придется следовать за мной в путешествиях по другим странам.

  

1[2]3